Часть шестая 

* * *

Ну а потом я для Ворона даже своего вольвика не пожалел, типо сказав ему – для солидного человека и авто по масти…

Была ранняя осень, деревья уже чуток прихватила желтизна, неделю шёл дождь. Собирались съездить на могилу к Волку и Сурику. Сказать честно – не хотелось эту сволочь, Ворона, ложить рядом. Ворону позвонил Сиплый:

− Ворон, мы с братвой решили могилки братанов навестить, как бы без тебя не хотелось бы, так что вливайся в стаю.

− Я слышал такой базар, что и Малый поедет?

− Да, будет и он. На сороковины его мусора пасли, как будто ждали от него подляны какой, так что поедет сейчас.

− А чья идея-то меня позвать? Вы-то все меня не очень жалуете.

− Совет решил. Да, вот ещё какое дело ты поезжай на тачке Малого, он с нею попрощаться хочет.

− Чо Малый у вас там совсем умом тронулся или ему кто кукушку поправил?

− Ворон, я тебя понять могу, ты Малого никогда не любил, но давай не сейчас. Он завязать хочет, насовсем.

− Конечно. Волк в могилу, он на покой, этого и следовало ожидать. Кто же за него теперь вступится ежели чего?!

− Ну, он давно уже сам со своими проблемами справлялся и в то время, пока Волка на горизонте не было. Как бы там ни было ты нарисуйся, у нас к тебе деловой базар будет.

Сиплый положил трубу и посмотрел на меня, ожидая, что скажу я и я сказал:

− Будем надеяться, он свою задницу нарисует, а на счёт меня, все знают, это не только моё решение – уйти, но и Волк так хотел. Да, вот ещё что, Сизый, ты отзвони Пыжику, пусть петушков наковыряет, опустим эту сволочь перед смертью.

Многим такой расклад показался слишком уж завороченным, но все знали, что я не только за свою шкуру мщу, но и за Маринку.

Пыж наладил связь с обиженными, я с блатными, с теми, кого Ворон за свою жизнь подставил, а таких, признаюсь, было не мало. Дело готовилось крупное, главное чтобы ни дай Боже, чтоб кто-нидь закозлился. Но у нас была сильная поддержка столичных, сам Большак дал добро.

Жалко только мой вольвушник, пока мы в кафеюшне распивали чифирок столичная братва в мою тачку, вернее уже Ворона, заложили погремушку. Одно хорошо – не придётся таким дерьмом землю засорять.

Было 11 сентября, по просёлочной дороге, по той самой, до боли знакомой, сколько судеб, сколько жизней ушло и безвозвратно закончилось в этих местах, двигался караван бандитских тачек. Два нисанчика, форд-гранада Сиплого, опелёк-аскончик, ауди четвёрочка, я на тойоте каринке с Лайлочкой и с двинской братвой.

Подъезжая к той самой опушке, уже с дороги я заметил два креста, машинально как-то перекристился, взгрустнулось.

− Позвоните Пыжу! Пусть обиженные готовятся, вон Ворон едет. – сказал я увидев приближающуюся знакомую тачку.

Машины встали полукольцом, многие бандиты с тачек не выходили и я тоже. Лайла спросила:

− Ты чего-то ждёшь?

− Да, пусть Ворон напоследок наговорится. А мне его базар слушать не интересно! Он, сука, мою девчонку по рукам за бабки пустил, шлюхой сделал. Как, с чего я ему это прощать должен?

− А простить не пробовал? Ведь ты завязываешь и уходишь…

− Просто отдаю долги. Не я один на него зуб имею.

− Ты действительно обещаешь, что ты уйдёшь?

− Да. Сиди в машине, не высовывайся, я скоро.

Направляясь к братве, к бригаде, с которой уже стоял Ворон, я заметил приближающийся ауди 80 – ехали петухи. Но перед этим я завёл с Вороном трёп:

− Здорово, Ворон! Где летаешь, чем кормишься?..

− Ты, Малый, я вижу, совсем страх потерял! Волка-то нет, некому будет за твою задницу вступиться. Слыхивал, ты на покой собрался!

− Это не твоё дело, куда я собрался и ты боле о своей заднице волнуйся, чем о моей. Я вот чо хочу тебе сказать – многим людям, братве, ты в душу не по понятиям нагадил. Не по нашему закону это.

− Опа, закон вспомнил! А ты сам-то всегда по закону жил?

− Ты не вспоминай, когда я молод был.

* * *

А случай был такой. Был молод, был горяч, тогда только ещё начинал с братвой тусоваться, первые дела с Волком. С братками там на что-то поспорили, бухой, полная жопа крутости, ну и поехали мы тогда в район, взяли девочек, повеселились с ними. Я с некой Леночкой тогда веселился, ночку на сене покувыркались, а с утреца с братвою в город укатили. следующие выходные опять с нею, месяц так где-то к ней катался. Ну а потом дела закрутились, ну и не катались месяца два, а потом чего-то решили съездить, подружек проведать.

Я Леночку поискал не нашёл, ну другую там смастерил, сидим в барчике, выпиваем, целуемся, ну потом ночку покувыркались. Утром собираемся в город катить, да тут нехуёвый такой наезд от местных. Слово за слово, выясняется Леночка, та самая, в эту ночь вздёрнулась.

Ну делов братва там натворила, ни один десяток девчат через себя пропустила. Да, это я понимаю, не по закону. Сосунок был, сейчас сам за это головы поотшибаю, за такой безпредел. 

* * *

− Ну, чо призадумался, Малый? Законом мне тут тычешь, пальцы веером, блататы нахватался, а сам-то тоже не чист.

− Будет уже! Все мы, да и ты Ворон тоже, начинали однохуйственно. – вступился за меня Сизый. – Ты лучше нам скажи, чем тебе блатные помешали, жалуются на тебя.

− А, ясненько, вот значит что за базар ко мне. Понятное дело чего столы накрыват. Замочить меня приехали. Да, знал я, в принципе, что этим дело закончится. Малый от меня не отстанет. Его идея?

− Моя, Ворон, моя.

− А петухов на пацанские разборы пригласить тоже твоя идея? Ты же у нас умом не всегда отличался!

− Это уже не твоё дело. Ты по масти ответь.

 

Продолжение следует...