Так устроен мир, что всё наполовину,
Нам по полной жить запрещено,
Наблюдаем, уж который год, картину -
Чёрно-белого забытого кино...
Обещают в мире потепление
И всемирный явный позитив,
Промолчав про кризиса явление,
Про дефолт, PR и креатив.
Так устроен мир. У нас - наполовину;
Типо демократия у нас,
Вся страна под куполом минфина
Утверждает - кризис не у нас!
Ведь никто не хочет за полслова
Оказаться на казенных бураках;
Дуб, лосось, священная корова -
Подрастают словно на дрожжах.
Так устроен мир - сказать наполовину,
А исполнить - половину пополам.
Подождём, пока народ остынет,
Мы пока поделим по верхам;
Под своё крыло подставим банки
И гламуром НДСа освятим,
Мы в Афган пошлём солдат и танки,
У себя устроим "освенцим"!
Так устроен мир, ведь он наполовину,
Где-то мир, а где нас нет - война!
Закупаем европейскую скотину,
А свои сельчане - трутни, беднота,
Мировой шагает кризис по планете,
Беспокоя дерзкие умы,
А у нас сияет в Интернете
Надпись: "ПРОДАЁМСЯ МЫ!"
Рокот сумасшедший самолёта...
Рокот сумасшедший самолёта
Душу разрывает пополам,
Сердце в пятках этого пилота,
Но ему я смелость не отдам.
Снова в штопор гнусного пике
Устремляет жизненная сила,
Был бы я один и налегке
Боль давно б моя уже утихла,
Но не сдамся, до последнего момента,
Я зубами буду клацать и скрипеть,
На портянки, вашу мать, и из брезента,
Так, чтоб любо-дорого глядеть,
Разорву на мелкие кусочки,
Расплескаю, обзову, не повернусь;
Долечу до пункта, до конечной точки
И тогда я, может, изменюсь...
А пока в безкрайние просторы
Всей моей родимой стороны,
Как слюна летит и как укоры,
Тихоход небесной старины (...)
Не дремлю и слова не жалею,
Обложил бы матом всех подряд,
Но, увы, я права не имею,
А имел бы – был бы очень рад!
Ты помнишь июньское утро...
Ты помнишь июньское утро,
Когда объявили -- война!
Ты помнишь то летнее утро,
То утро -- четыре часа,
Ты помнишь, как город бомбили,
Как рвались снаряды кругом,
Ты помнишь, как лица застыли
Ребят за разбитым окном;
Ты помнишь разруху и голод,
Холодные стены домов,
Ты помнишь все это, мой город,
Город семи холмов...
Чертыхаясь ползёт
По улице, опираясь
На грязные поручни
Костылей...
Тряпьё прошлого века,
Совдэп одел на него,
Этот костюм
И очки...
Старик!
Чертыхаясь уж
Восьмой десяток,
Ты идёшь через двор,
Чтобы вновь завести
Свой зелёный «кабриолет»,
Подогнать к подъезду,
Ожидая даму сердца...
Дед...
Мой дед!
Снег пушистый сыплет неустанно...
Снег пушистый сыплет неустанно,
Шаловливо, заметая все пути,
Небо серое угрюмо и печально,
Из окна прекрасный вид, не отойти;
Телефон молчит, не отвечает,
Ты не хочешь, почему-то, мне писать,
Знаю я и сердце тоже знает,
Что такое думать и скучать...
Снежной полосою,
Жёлтой и красно-бурой
Листвою –
Ты очертила грань
Между мною и будущим...
Жизнь!
Wall Street –
Деловая улица,
Банки и биржи...
Тянется маленьким
Красным узелком,
Вдоль по периметру
Полосатой бумаги,
Манящий ароматом
Сизый дымок
Струится из твоего
Огненного жала...
Wall Street.
Я прощупываю пульс
На левой руке -
И не слышу ни единого удара,
Потому что Te Amo!
Тогда пальцы перемещаются
К Sternocleidomastoideum.
Там он пульсирует,
Отбивая точный удар
Моего горячего сердца,
Которое шепчет лишь одно -
Te Amo! Te Amo! Te Amo!
И лишь она одна знает,
Что это ей оно шепчет,
То чего не могу сказать
Я вслух - Te Amo, Solvita!
Вечер. Канун долгожданной новогодней ночи. Совсем скоро соберутся гости, принесут яркие разноцветные пакеты с таящимися в них подарками, сядем за стол, сначала в ход пойдут салатики, по первой, лёгкие закуски, по второй, вот уже можно и горячее подавать, а там-то за разговором и не заметишь, как откупоривать холодное шампанское – и на брудершафт за Новый год...
Только вечно у нас всё не как у людей! Каждый год мы запекаем в духовке курицу, и каждый год жена забывает её заблаговременно купить. Так, ничего не понимаю. В этом доме есть хоть одна пара чистых носков?! Галстук не понять, куда засунул. Вот так и знал, она снова его погладила! Десять лет или меньше (впрочем – неважно) твержу ей, что галстуки не гладят, а она всё своё. Так, вот уже и семь вечера, не помню, помидоры надо было посолить или залить сметаной. Вообще не понимаю, кто в доме хозяин?..
Какого чёрта они тут все снуют, что раньше, что ли, не могли всё закупить? Другое дело я, целый день занята – утром собрать мужа на работу, сына в садик, не забыть поцеловать милого, можно и обоих, напомнить, где лежат ключи от машины – мужу, пирожные – сыну. Ну вот теперь передохну – мой любимый Санто Педро наконец-то в этой серии должен признаться Кармелите в любви, потом кофейная пауза, ой, а вот уже и Диего... Короче, целый день, как белка в колесе. Ну что же там эта выдра накрашенная так долго копается, так всё ли взяла? Рыба есть, вино, лук, сельдерей, петрушка, баночка икры... Что-то, кажется, забыла! Вспомнила!
-- Граждане, пропустите меня, если что, я здесь стою, я всё оставлю, только за курочкой сбегаю.
-- Да что так долго можно делать в магазине? Слава Богу, что малого старикам спихнули, а то и так всё кругом идёт. Так, кто мне скажет – в шубу селёдку надо резать или пропускать через мясорубку и какое мясо она думала положить в этот ежегодный мясной салат? Позвоню тёще, она уж знает.
-- Мама! Здравствуйте, с наступающим вас, долгих лет, здоровья (чтобы ты загнулась, да поскорее, старая швабра – про себя). Я хотел узнать у вас, мама...
-- Ой, как же там милый? Надо быстрее домой, он же без меня не найдёт светлую рубашку, опять наденет ту, в которой уже неделю отходил. Мне ещё надо накраситься, выщипать брови, сбегать к соседке Лариске сделать маникюр, а что одеть – вообще не представляю, всё это я уже одевала, значит, надо ещё забежать к Тоне – взять костюм, который ей муж подарил, но она в него не влезает.
-- Не понимаю, где можно шляться? Уже за стол пора садиться, сейчас и гости припрутся, а она где-то прохлаждается. Так, сколько же тарелок и этих приборов, бокалов, рюмок на стол надо? Придут, значит, из моих Санёк сЛюдком, Петруха со своей грымзой, Дианочка – моя бывшая, от благоверной – Танюха, Олечка, Кариночка со своим Толяном и её бывший. Полон дом соберётся, а подарков сколько! Ну, от мужиков в основном в жидком виде, а от дам – всякая ненужная дребедень. Вот скажите мне, зачем мне нужен тостер от Дольче Кабана?..
-- Ой, милый, ну вот, а ты волновался, видишь, всё уже на столе, я только один глазик подкрашу, я уже скоро, встречай пока гостей, проходите к столу. Что ты говоришь, подарки? А, положи всё в детскую...
-- Здоров, буську тебе, да сто лет не виделись, да, на работе по-прежнему, шеф – гнида, зарплата – мизер, а у тебя тоже, ну ясно, мужики, может, накатим?
-- Девчонки, как же давно, ой, прикид супер, а где такие тени взяла, да, мне мой подарил, а вот и хозяйка... ну пойдёмте к столу...
-- Горько, горько!
-- Милый, мы на Новом годе у Барсуковых, это не свадьба!
-- Саша, будь добр, не спи в моём оливье (хотя оливье какой-то странный, впервые слышу, чтобы туда сельдь крошили – шепчет Людочка на ухо просыпающемуся Саше...
-- Ну, с Новым годом, и вас, и счастья, денег, ну конечно же, любви!..
-- Наконец-то разошлись, хоть бы выпить оставили, сколько посуды, милая, пойдём уединимся в первый день Нового года...
-- А вот и я, дорогой... Ты уже спишь, так я и знала, каждый год одно и то же. Завтра опять посуду мыть, а он проснётся, опохмелится, снова поспит и с утра на работу, сын в садик, а я опять, как белка в колесе...